• Главная страница
• Архив новостей
• Карта сайта
• Официальные документы
• Мероприятия
• Участники
• История Феодальной Японии

• Культура

• Исторические битвы
• Исторические личности
• Материальная культура
• Читальный зал
• Прочее
• Доспехи
• Вооружение
• Костюм
• Аксессуары и предметы быта
• Доска позора
• Форум
• Контакты

 

 

 

________________

 

 

БИБЛИОТЕКА


Читальный зал


Н. И. Конрад. Япония. Народ и государство. Исторический очерк

 

1. Эпоха ранней патриархальной монархии (258-645 г.г.)


В общем и целом, рассматриваемая эпоха знаменует собою создание первоначальных устойчивых форм государственной жизни японского народа, имеющего за собою в глубине истории первоначальный период и стадию элементарного родового строя и стоящего в будущем перед уже вполне организованным государственным бытием. В течение этой эпохи - мы видим лишь образующееся в естественном ходе вещей государственное устройство, в последующем - мы имеем дело с организацией государства. Тут - естественное рождение и первое сформирование силами, действующими в самом естественном процессе, там - работа над организацией, процесс двусторонний: в одной части - действие тех же внутренних сил, в другой - приложение внешних усилий. В первом случае - чисто этническое творчество, во втором - творчество уже определенно политическое.


Как уже было неоднократно указано, весь этот период характеризуется господством родового строя на патриархальной почве. Действие этого строя обнаруживается и в чисто социальной сфере - в общественном быту: наличность отдельных родов, связанных с некоторой территорией и имеющих своих старейшин; и в государственной жизни - в той своеобразной концепции верховной власти, которая в эту эпоху существует: концепции, трактующей главу нации "Сумэра-но-микото" и в аспекте мифологически-культовом, и в аспекте авторитарно-патриархальном. Монарх Японии этой эпохи - Сумэра-но-микото, "верховный владыка", по терминологии того времени - primus inter parus в среде прочих старейшин, имеющий наибольший авторитет по своему культовому значению, в силу преемственного восхождения к богине Аматэ-расу, главному божеству японской натурмифологии, и по своей исконной принадлежности к самому основному ядру японской народности, - вероятнее всего к тому этническому элементу, который условно именуется племенем Тэн-сон. Власть этого монарха покоится на этих двух основаниях и оказывается, таким образом, ближайшим продуктом социологии и идеологии патриархально-родового быта. Исследователь, желающий пролить свет на сущность верховной власти в древнейшую историческую эпоху жизни японского народа, уяснить себе сущность японского монархизма и понять его судьбу в дальнейшем ходе событий, должен обратиться именно к этому патриархальному строю, выяснить его этическую подоплеку, экономический характер, социальные взаимоотношения и его идеологию. Первоначальный синтоизм, - эта система мифологического мировоззрения, - вот где ключ ко всему этому пониманию, так как в синтоизме находят свое яркое проявление все действующие социальные силы эпохи. Натурмифология и родовой быт - основные слагаемые этого синтоизма, проникающие друг в друга и взаимно друг друга претворяющие, создавая, таким образом, своеобразную национальную систему и социального, и государственного, и идеологического бытия.


Это - первый элемент, создающий периоды, наиболее "чистые" по-своему происхождению и выявлению; но к нему вскоре же присоединяются и новые: уже в эту эпоху в Японию проникают элементы китайской цивилизации в широком смысле этого слова, включая сюда и буддизм. Элементы эти идут и из Китая, непосредственно и через Корею, которая служила главным мостом для перехода континентальной культуры в Японию. Заносится письменность, календарь, ремесла, искусство и наука, появляется мощная религия - буддизм, уже проложивший себе победоносный путь из Индии в Китай, через него в Корею и оттуда далее - на японские острова; замечаются и следы китайского даосизма, этого сложного агрегата философских идей с чародейством; - и все это оказывает глубочайшее влияние на все стороны японской культуры, то содействуя органическому процессу развития, то ломая и нарушая его естественное течение, то - само поддаваясь силе национальных культурных начал. Эти новые факторы, не являясь еще решающими по своей роли в общей жизни народа и государства, имеют очень важное значение для последующей эпохи, во многом ее подготовляя, ускоряя ее появление и предрешая целый ряд будущих перемен.


И третий фактор характеризует эту эпоху в целом: это - этническая и политическая актуальность японского племени, проявлявшаяся то в покорении и ассимиляции инородческих элементов населения японских островов, распространение территориального могущества и влияния и, наконец, даже вмешательство в жизнь других стран, вроде Кореи: набеги на Корею то и дело проскальзывают в исторических повествованиях об этой эпохе. В целом, эта эпоха рисует картину молодого, оформляющегося этнически и политически народа, исполненного актуальности во всех отраслях своей жизни, начинающего создавать свою национальную культуру и впитывающего в себя уже в большей или меньшей степени культурное достояние соседних высокоразвитых цивилизаций; синтоизм в соединении с начатками китаизма и буддизма, - вот символ эпохи ранней патриархальной монархии.


По вопросу о гранях этого первоначального этапа государственной жизни Японии, - можно сказать лишь то, что нам более или менее ясен его конечный момент - это 645 г. по Р. X., год проведения знаменитой "реформы" Тайка, иначе говоря - момент официального преобразования патриархальной монархии в организованное сословное государство. Об этой реформе будет речь ниже, - поэтому здесь я останавливаюсь лишь на начальном моменте эпохи. Ее можно начинать по-разному: либо с первого монарха такого типа - Дзимму, о котором уже упоминалось неоднократно, т. е. с 660 г. до Р. X. по официальному летосчислению, или же приблизительно с нашей эры по более достоверной хронологии; 2) либо с 527 г. по Р. X., - т. е. с момента, начинающего ТОЧНУЮ хронологию, 3) либо же с эпохи Инке-Юряку, т. е. 412 - 480 гг. по Р. X., представляющей период более или менее достоверных исторических событий и дат, 4) либо с момента появления первых хронологических обозначений в Кодзики, т. е. с 258 г. В виду того, что в мою задачу не входят описания всех конкретных событий эпохи, но лишь общая ее характеристика, я думаю, что будет методологически правильным брать эту последнюю дату, различая уже внутри самой эпохи периоды большей достоверности или меньшей. С этого же года мы вправе считать первый государственный строй уже обозначившимся и общее течение событий уже историческим. По Кодзики это приходится на год смерти монарха Суд-зин, по Нихонсеки - на 58 г. регенства Суйко, правившей от имени своего сына Одзин. Поэтому общие грани эпохи и обозначаются как 258 и 645 г. по Р. X.


Наряду с этим мы можем устанавливать и известные этапы внутри этой эпохи в целом. Весь процесс, обозначенный этими гранями, в общем настолько разнообразен в смысле своего конкретного течения в форме различных событии и фактов, что в нем самом мы в состоянии собирать эти отдельные факты в группы и обособлять эти последние друг от друга. Возникает вопрос о периодах, на которые распадается вся эпоха, т. е. тех стадиях, из которых последовательно слагается общее лицо всей эпохи.


Здесь я допустил бы возможность для полноты картины условно выйти из пределов собственно истории и включить в общую схему и периоды еще историей не проверенные и хронологически не обоснованные, но все же более или менее ясные с этнографической точки зрения. Я имею здесь в виду и период самого Дзимму, и даже предшествующий ему "век богов". Если современная наука еще не смогла с достаточной авторитетностью выделить из соответствующих отделов Кодзики и Нихонсеки чисто исторические элементы, то это не означает, что их там вообще нет. В общей сети явной мифологии несомненно зиждятся и зерна исторической действительности; мифологическое отражение реальных фактов должное иметь место во всякой мифологической системе, каковую несомненно представляют эти два исторических памятника. Поэтому, не вдаваясь совершенно в раскрытие историзма этих двух отделов, мне кажется, возможно привлечь их в общую схему, толкуя со стороны исключительно этнической.

 

С такою оговоркой можно предоставить следующую схему первой исторической эпохи Японии:
" А) Век богов.
" Б) Период утверждения в провинции Ямато (660 - 96 до Р. X. ).
" В) Период первоначального этнического и политического расширения (96 до Р. X. - 192 по Р. X. )
" Г) Период широкой политической и культурной актуальности (192 - 480).
" Д) Период социальной дифференциации и возвышения отдельных родов (480 - 645).


А. Век богов
Период, именуемый таким образом по традиции Кодзики и Нихон-сёки, обнимает собою, в сущности говоря, совершенно неопределенный и, пожалуй, неопределимый промежуток времени. Начало его восходит к эпохе абсолютно доисторической, ко времени зарождения тех племен, актуальность которых впоследствии создала и этнологию, и историю Японии. Иначе говоря, исходный пункт периода помещается в "Такамагаха-ра", т. е. в проблематической прародине японского племени. Но если нам совершенно неясна начальная грань периода, его конечная рисуется с большею определенностью: это отрыв от первоначальной нам известной территории, населяемой этим племенем, т. е. островом Кюсю, с его равниной Цукуси, и переход на Хонсю - в провинции Ямато. Смешивая мифологию, или полуисторию с историей можно было бы сказать: период этот начался с момента "нисхождения" божества Ниниги из Такама-гахара на гору Такатихо в Кюсю и закончился основанием Дзимму постоянной резиденции в Касивара на Хонсю. От Такатихо до Касивара, от Ниниги до Дзимму, - с его деятельностью в Ямато. Первый момент может считаться мифологическим отражением факта появления на японских островах предков последующих японцев, в самой ранней стадии жизни этого племени, второй полумифическими, полуисторическими чертами изображает новое яркое проявление его актуальности. От "рождения" на берегах Японии - до первых реальных движений младенческого организма. Таким образом, период этот следует считать, согласно вышеизложенным определениям, - заканчивающимся либо в 660 г. до Р. X., иди же по предложенной хронологии - в эпоху близкую к моменту начала христианской эры, в ту или другую сторону: или незадолго до Р. X., или вскоре после этой даты. Основное содержание этого периода, являющегося почти исключительно "этнографическим", более или менее ясно: это эпоха этнического зарождения японского племени, выразившаяся антропологически в образовании или появлении особого племенного типа, в территориальном смысле - в виде установления связи с определенной территорией, - в первой стадии нам неизвестной, во второй - очевидно Кюсю; и в смысле идеологическом: зарождение первоначальных мифологических зерен, из которых впоследствии выросла целая мифология "большого стиля", вылившаяся в своем дальнейшем развитии даже в четкие мифологические системы начального синтоизма. Так рисуется этот "век богов" сквозь мифологическую оболочку повествования о нем.

<<<<<<<Предыдущая страница _______ Следующая страница>>>>>>>>

 

Оглавление

 

Цитируется по изданию

Н. И. Конрад. Япония. Народ и государство. Исторический очерк. Петроград, 1923